Спасибо за объяснения спеца про бизнес. Просто дело в том, что перл отколола дама грамотная, мною уважаемая и как экономический обозреватель, и как грамотно пишущий человек. Думала было, что это у меня придирчивость чрезмерная.
У меня-то от Матфея, а не от Марка. Интересны комментарии. Потому что Аверинцев - человек всерьёз и всю жизнь (а не по новой моде) религиозный, и притом филолог и знаток. Конечно, Синодальный перевод за полтораста (кажется) лет уже сам по себе стал сакральным текстом со всеми своими неточностями. Как перевод его воспринимают только очень учёные люди, читавшие греческий оригинал. Но если относиться к рассказанным историям не как к мифу, а как к дошедшим до нас свидетельствам современников (или их ближайших потомков) о потрясающем событии, мощно повлиявшем на всю дальнейшую жизнь на планете, то становятся интересны всяческие подробности жизни там и тогда. Просто чтобы представить себе всё это наглядно. Аверинцев пишет, что когда попробовали перевести греческий текст на галилейский диалект арамейского языка, то получился ритмический текст, "сжатая, упругая речь, более похожая на энергичные стихи, чем на прозу, играющая созвучиями, сама собой ложащаяся на память, как народная присказка, близкая архаическому стилю пророчеств и оракулов, даже самому живому фольклору. ...Значит, основным источником Евангелия была изустная традиция вытверженных с голоса на память изречений и рассказов."
Именно! Как метко заметил товарищ Чуковский: ++ В.И. Ленин, который охотно пользовался такими сокращениями, как Коминтерн, наркомат, госаппарат, ЦК, ЦИК, ЦКК, эсдеки, эсеры, кадеты, ГОЭЛРО, Оргбюро, Рабкрин, Госплан, Политбюро, нэпман и т. д. (т. 33, стр. 289, 316, 317), с негодованием отвергал мертворожденные чиновничьи вычуры. ++("Живой как жизнь", гл.4)
Ваша борьба за чистоту языка вдохновляет современных авторов и служит им неиссякаемым источником вдохновения, вот например: () ++ Владимир Ильич Ленин был очень образованным и культурным человеком и знал целую кучу языков. Он, например, читал Шекспира на английском, Гофмана на немецком, Сервантеса на испанском, Мольера на французском, Конфуция на китайском, а всех остальных на персидском, монгольском и бурятском. Но больше всех на свете он любил русский язык. Бывало, вызовет он какого-нибудь наркома да как скажет ему на любимом русском: - Разъедрит твою бычьим хреном по сраке, козел вонючий! Что же ты, говно поносное, не выполняешь распоряжений товарища Троцкого?! И улыбнувшись, тут же ласково добавит: - Пердун ты старый, а не нарком, товарищ Луначарский. Велик все-таки и красив наш могучий русский язык! ++
Архинеосторожно!