|
ДРАМАТИЧЕСКАЯ ИСТОРИЯ КИРИЛЛИЦЫ.
ВЕЛИКИЙ ПЕТРОВСКИЙ ПЕРЕЛОМ Владимир Ефимов Содержание: |
Илл. 5. Литеры гражданского шрифта крупного кегля, отличающиеся от латинских.
Илл. 6. Литеры гражданского шрифта среднего кегля. Илл. 7. Гражданское письмо. 1703. Илл. 8. Гражданский шрифт крупного кегля. 1707. Илл. 9. Гражданский шрифт среднего и мелкого кеглей. 1707. Илл. 10. Образец строчных литер амстердамской работы в трех кеглях. 1707. Илл. 11. Шрифт работы Василия Ефремова. М., 1707—1708. Илл. 12. Титульный лист из «Геометрии». М., 1708. |
3. Подготовка шрифтовой реформы.
Попробуем более подробно рассмотреть ситуацию и хронологическую последовательность событий. В 1689 году семнадцатилетний Петр I провозглашен единоличным царем и правителем России. Единственный вид кириллического наборного шрифта в это время—печатный полуустав, по форме мало изменившийся со времен Ивана Федорова. Этим шрифтом печатали и церковную, и светскую литературу, в том числе буквари и учебники. В полууставе применялось множество надстрочных знаков, что сильно усложняло работу наборщика по сравнению с набором латиницы (илл. 11). Рукописных почерков в это время было несколько: традиционная скоропись с росчерками, более медленное письмо, которым писались официальные документы (Шицгал называет его гражданское письмо), и многочисленные переходные формы. Скорописные почерки развились во взаимодействии и под влиянием киевской и западнорусской скорописи, а также под влиянием латинских рукописных почерков, но единого общепринятого письма еще не сложилось (илл. 7).
К моменту получения этого письма работа по проектированию нового российского шрифта уже шла полным ходом, несмотря на войну со шведами. В конце декабря 1706 года Петр прибыл в армию, в местечко Жолкву около Львова, где находился штаб Меншикова. В штабе работал «чертежник и рисовальщик» Куленбах, которому Петр поручил сделать рисунки нового шрифта. Они были готовы в январе 1707 года и затем отосланы в Амстердам для изготовления литер, как написано в письме Петра из Жолквы Христофору Бранту от 27 января: «...я ныне посылаю к вам азбуку Рускую новую, чтоб по той зделать несколько слов... И как сию азбуку получишь и слова будут готовы, чтоб всех трех рук напечатать Отче наш или иное что краткое и прислать по почте, и чтоб те литеры были лутчево мастерства» (термин «слово» в петровское время употреблялся, кроме его нынешнего значения, еще в значении «буква»). На какой основе художник проектировал свои эскизы? Шицгал довольно убедительно доказал, что, помимо латинской антиквы, графическими источниками гражданского шрифта были парадное (гражданское) письмо и частично печатный полуустав. Автор эскизов проявил незаурядное творческое начало и изобретательность, конструируя строчные б, д, ж, к, л, у, ф, ц, щ, ъ, ы, ь, э, я, фиту, ижицу, прописную Д и, несмотря на разные источники, добился известного графического единства. По эскизам были сделаны оригиналы 32 строчных букв и 4 прописных (А, Д, Е, Т). Петр писал Бранту 29 января 1707 года: «...понеже всех слоф в два манира (как етех четырех) привесть не могли, для того протчие слова (кроме сих четырех) таким же маниром, как и в строках в начале употреблять, а величеством против сих четырех, что на верху стоят». То есть все остальные прописные буквы надо было делать по рисункам строчных, а по размеру такие, как изображенные А, Д, Е, Т. Остается предположить, что оригиналы остальных прописных литер не были выполнены из-за недостатка времени (илл. 8, 9). Быстрота изготовления пуансонов, матриц и литер гражданского шрифта говорит о профессиональной квалификации амстердамских граверов-пуансонистов. Но «самый лутчий мастер», выполнявший заказ, даже не задумался о форме букв, которые он вырезал, повторив за Куленбахом строго по оригиналам все нелепости: и частичное отсутствие серифов у половины знаков, и странную форму а, у, р, n и m. А может быть, этим диким московитам так и нужно, и в этом особенности их непонятного шрифта?
На московском Печатном Дворе в это время «с превеликим поспешанием и тщанием» словолитцы Михаил Ефремов, Григорий Александров и Василий Петров по присланным рисункам делали «пунсоны и материцы» своего варианта нового шрифта. Однако сравнение с присланными из Амстердама оттисками показало, как пишет Ефремов в челобитной в январе 1708 года, что «тот образец, с первым письменным и с нашим новосостроенными образцами явился несходен». Сказалась, видимо, разница в квалификации московских и амстердамских мастеров. Ефремову пришлось неоднократно переделывать всю работу, и все равно его буквы заметно хуже выполнены технически: штрихи разные по толщине, знаки не держат линию (то есть колеблются по вертикали относительно строки), форма многих букв (а, д, е, ж, s, к, л, м, у, Е) выглядит беспомощной (илл. 11). Интересно, что свисающий элемент у ц Ефремова в виде росчерка похож на аналогичный знак, который был заказан в Амстердаме после корректуры в 1708 году. Может быть, голландцы не поняли оригинала, а может, Куленбах сделал 2 варианта буквы ц. Так или иначе, сравнение было не в пользу московских словолитцев, и их работа была остановлена до прибытия на Печатный Двор голландского шрифта. |