Дело не в слове, дело в том, что за ним. Инвалиды - изначально нейтральное слово с налётом уважительности (Дворец инвалидов!). Но советское отношение к ним перетекло на слово (где этот чёртов инвалид?). И пока отношение не переменится, оно (отнощение) будет перетекать на любое слово-заменитель.
+++Обсуждая в недавнем дневном "Развороте" историю женщины, которой отказали в посадке на самолет (она была на инвалидной коляске), я неожиданно задумалась вот над чем: так ли уместно, так ли корректно, так ли хорошо само это слово - инвалид? Привычное слово, которым мы, не задумываясь, называем людей нетрудоспособных? Собственно, в нашем обществе это их официальное наименование. И сами инвалиды как будто не возражают.
Но я следом за Сергеем Доренко, который тоже упомянул об этом чуть раньше, в своем утреннем "Развороте", позволю себе усомниться в пригодности "инвалида" для наших с вами современников - тех, кто может немного меньше, чем мы, в силу объективных, зачастую трагических причин.
Заметьте, слово "инвалид", которое когда-то было практически во всех западноевропейских языках, больше не означает там людей с ограниченными возможностями - тех, кого мы по-прежнему называем инвалидами. Везде появились свои обозначения, более мягкие, более описательные, что ли. Менее обидные, наконец. Они вытеснили "инвалида". Ведь латинское invalidus - это не только "бессильный, слабосильный, слабый", это еще и "недействительный". Негодный.
Так, может быть, слово "инвалид" отчасти виновато в том, что в России к инвалидам относятся так, как относятся? Может быть, нам тоже пора подумать над заменой?
В театре Розовского был спектакль "Концерт Высоцкого в НИИ" (кажется, так). Сцена: затурканный начальник отбивается от подчиненных, требующих разрешить этот самый концерт, и говорит им: "Обрыдло!" Звонит телефон. "Обрыдло!"- повторяет он по инерции в трубку и тут соображает, что в трубке еще более высокий начальник. "Нет-нет, это не товарищ Обрыдло на проводе, это я...."