Три главы, посвященные путешествию в Италию, где простые люди страдают под властью Муссолини (1938 г.) и капитализма (1955 г.), мало отличаются друг от друга в разных редакциях, но подводная мина, которую выловил у Геркулесовых столбов Хоттабыч, приняв ее за сосуд со своим братом Омаром, в более ранней версии имеет надпись "Made in England", а в более поздней - "Made in USA".
Наконец, в том "Старике Хоттабыче", который переиздан в 1999 году, нет мистера Вандендаллеса. Этот отвратительный краснорожиий американец, жадный и жестокий - один из наиболее эффектных персонажей книги в редакции 1955 года. В 1938 году вместо него действовал столь же отрицательный Феоктист Кузьмич Хапугин. Через шестьдесят один год он снова вернулся на страницы книги.
Очевидно, что для переиздания в постсоветское время вариант 1938 года выбран не случайно. В нем не видна работа, которую проделал автор для придания книге злободневности. Это менее резкий в идеологическом смысле вариант. Главный "плохой", Хапугин, - "уже второй месяц член профсоюза, и уже два года, как он не пользуется наемным трудом"[8] - бывший нэпман, фигура малопонятная для современного ребенка, не то что американец. Пожалуй, в таком виде книга действительно менее проблематична для восприятия. Однако чудесных эпизодов с лающим Гогой и рассказа Хоттабыча об Индии жаль, как жаль еще нескольких фрагментов, дописанных после 1938 года. ++
В обеих редакциях Хоттабыч предлагает Вольке стать ростовщиком. И если в более ранней версии, то есть в той, что переиздана в 1999 году, Волька отвечает: "Пионер - и вдруг ростовщик! Да знаешь ли ты, что у нас в стране давным-давно нет ростовщиков!"[6], то в редакции 1956 года он произносит целую речь: "Ты просто не понимаешь, что ты говоришь! Советский человек - и вдруг ростовщик! Да и кто к нему пошел бы, даже если бы где-нибудь вдруг завелся такой кровосос? Если нашему человеку требуются деньги, он может обратиться в кассу взаимопомощи или занять у товарища. А ростовщик - это ведь кровосос, паразит, мерзкий эксплуататор, вот кто! А эксплуататоров в нашей стране нет, и никогда не будет. Баста! Попили нашей крови при капитализме!"[7].
Ничего этого в "Старике Хоттабыче" 1999 года издания нет. То есть Хоттабыч Вольке подсказывает, и экзамен Волька проваливает, но все это присходит быстрее и проще. И вопрос Вольке достается не про Индию, и Гоги в этой книжке нет, а значит, никто не произносит: "А Волька вдруг ке-э-эк стал порть гав-гав-гав! А Варвара Степановна ке-э-эк стукнет по гав-гав-гав!"[4]. Впрочем, и Варвара Степановна тоже в издании 1999 года отсутствует. Дело в том, что здесь "Старик Хоттабыч" опубликован в редакции 1938 года, в таком виде, как прочли его самые первые читатели. Потом Лагин несколько раз редактировал свою повесть-сказку, и тот вариант, который цитировался, относится к редакции 1955 года. В 1956 году был снят фильм, возможно, поэтому лучше всего мы помним "Старика Хоттабыча" именно в этой редакции. Не останавливаясь подробно на разнице в текстах, надо сказать, что в редакции 1938 года практически ничего не рассказывается о путешествии Женьки Богорада в Индию. "Автор этой глубоко правдивой повести достиг довольно преклонного возраста и ни разу не обострил своих отношений с вице-королем Индии. Ему поэтому не хотелось бы испортить эти с таким трудом наладившиеся отношения. А рассказ Жени Богорада, совсем еще юного гражданина Советского Союза, о том, что он видел в Индии, придирчивые дипломаты могли бы определить как вмешательство во внутренние дела жемчужины британской короны"[5]. В 1956 году Индия уже была независимой, поэтому в редакции этого года индусы, узнав, что Женя русский, поют вместе с ним "Гимн демократической молодежи" и "Катюшу", кричат: "Хинди, руси - пхай, пхай", качают его, берут автографы. Приключению Жени в Индии посвящена отдельная глава.
А вот и ещё кое-что: ++ ... "Старик Хоттабыч" Л. Лагина выходил в издательстве "Росмэн" в 1999 году в серии "Читаем в школе и дома". Казалось бы, вполне безобидная веселая книга, та самая, которую все читали в детстве.
"Индия, о высокочтимый мой учитель, находится почти на самом краю земного диска и отделена от этого края безлюдными и неизведанными пустынями, ибо на восток от нее не живут ни звери, ни птицы... С севера и запада Индия граничит со страной, где проживают плешивые люди. И мужчины и женщины, и взрослые и дети - все плешивы в этой стране, и питаются эти удивительные люди сырой рыбой и древесными шишками"[3]. Все прекрасно помнят, как старик Хоттабыч подсказывал Вольке Костылькову на экзамене по географии, как экзамен Волька из-за этого провалил, да еще волькин одноклассник, Гога-Пилюля, дразнил его потом, кричал: "Лысые люди! Лысые люди!" - и показывал язык.
Уж не был ли Лагин каким-то образом знаком, пусть не из первых рук, с текстом "Мастера и Маргариты"? Или в конце 30-х тайная мысль прищучить органы ГБ хотя бы эзоповым языком бродила во многих писательских умах? Описание творимых Хоттабычем волшебств явно напоминает о Воланде... Потаенный Булгаков прорывался отзвуками во многих легальных книгах 50-х.
Справедливости ради нужно сказать, что есть в новой редакции несколько удачных вставок. Экзамен по географии, например, стал куда более красочным, неплохо выглядит сцена в кино. Но эти плюсы перевешиваются плакатными главами о приключениях в Италии, где генуэзцы все как один бастуют против американских баз, а превращенный в собаку Вандендаллес выступает с двадцатиминутным лаем в передаче "Голос капитала". ++Георгий Кузнецов,
Сцена сопоставима если не с булгаковским "Собачьим сердцем", то по крайней мере с зощенковскими "Приключениями обезьяны". А поскольку она сюжетно была завязана на главную линию повести, то Лагину пришлось переделывать несколько глав книги. Во втором издании Вольку просто бреют, и все. Наше бытовое обслуживание отныне на высоте!
Булгаков вспоминается и в главе, действие которой происходит в цирке. Что китайского фокусника Мэй Ланьчжи ( Мэй Ланьфан - актер, выступавший в те годы в Москве) во имя великой дружбы заменил "русский итальянец" Сидорелли - это полбеды. Но двух абзацев, исчезнувших в новой редакции, искренне жаль. Судите сами - в разгар хоттабычева сеанса чудес "в действие вмешались двое молодых людей. По приглашению администрации они еще в начале представления вышли на арену, чтобы следить за фокусником. На этом основании они уже считали себя специалистами циркового дела и тонкими знатоками черной и белой магии. Один из них развязно подбежал к Хоттабычу и с возгласом: "Я, кажется, понимаю, в чем дело!" - попытался залезть к нему под пиджак, но тут же бесследно исчез под гром аплодисментов ревевшей от восторга публики. Такая же бесславная участь постигла и второго развязного молодого человека".
Иногда трудно понять, серьезен автор или нет. Вот старик околдовывает экипаж парохода, чтобы те пропустили на борт его с Волькой и Женей. У матросов нет вопросов, но... Волшебство волшебством, а подмазка не помешает. И во второй редакции на пароход вдруг грузятся сотни ящиков с фруктами и сладостями "от гражданина, пожелавшего остаться неизвестным".
Зато в другом эпизоде Лагин делает идейно выдержанное дополнение. Когда Волька отказался от даров Хоттабыча, старик направил караван верблюдов в отделение Госбанка. Там приняли под расписку золото и камни, а животные мгновенно исчезли. Так было в тексте 1938 г. "Советским людям подачки не нужны!" - решил автор, и в новом варианте тают в воздухе и сами драгоценности, а служащие банка ничего об этом не помнят.
Однако переделки и вставки - ничто по сравнению со сценой в парикмахерской, куда Волька явился, чтобы избавиться от подаренной джинном бороды. Парикмахер издевается над бородатым мальчиком, и это встречает поддержку со стороны не только его коллег, но и всех клиентов. Разгневанный Хоттабыч превращает глумливую толпу в стадо баранов, которые загромождают улицу. Водители автомашин "очень нелестно отзываются о внезапно появившемся стаде и его возможных хозяевах". Но тут появляется сотрудник НИИ овцеводства, смело заявляющий, что бараны принадлежат институту. И милиционер отряжает дворников загнать недавних людей "в чистый, высокий и светлый хлев". "Любые другие бараны были бы в восторге от этого комфортабельного помещения, от обильного и разнообразного корма, от чистой и вкусной водопроводной воды в чудесных просторных корытах. Но наши бараны шумели, метались по хлеву, нарочно влезали в корыта с водой и топали копытами..." Ученый-овцевод строит в отношении дивных животных далеко идущие планы: "Одного из них придется, пожалуй, зарезать, чтобы проверить качество мяса..."