“Лица кавказской национальности” - герои не только милицейских протоколов, но и анекдотов. Особые их приметы – смуглый цвет кожи и неистребимый, пародируемый кавказский акцент. И - вольное обращение с нормами русского языка: “Кавказец с чемоданом выскакивает на перрон и, видя, как уходит поезд, кричит: “Ой, ушла! Надо же, ушла!” “Кто? Куда ушла?” - спрашивает милиционер, южанин отвечает: “Да поезд ушла!” Милиционер на это – назидательно: “Не ушла, а ушел”. Кавказец – с возмущением: “И в такой трагический момент ты будешь мине гиаграфии учить?” Темперамент “лиц южной национальности” заставляет вздрогнуть и русскую лексику. В “Словаре московского арго” В.С.Елистратова можно найти глагол приармяниваться, что значит “флиртовать”. А на улицах Москвы вполне можно услышать попавшее в “Словарь русского арго” того же автора: “Все мы в Москве кавказские пленники!” - так, скрестив “Кавказских пленников” Пушкина и Толстого с “Кавказской пленницей” Гайдая, отзываются о торговцах свежими фруктами и хлебом…

Против термина “лицо кавказской национальности” можно возражать не только с позиций политкорректности. Помню, моя однокурсница, караимка, сердилась, получив паспорт, в котором еще была графа “национальность”: “Представляешь, меня назвали “тюркчанкой”! Это же все равно, что написать не “русский”, “украинец”, “белорус”, а “славянин”!” Вот и на Кавказе – более 100 народностей, и у каждое – свое лицо. Что до уже набившей оскомины подозрительности в отношении горцев, то она заставляет выискивать их даже там, где их нет.

П.А.Клубков, автор книги “Говорите, пожалуйста, правильно”, обращает внимание на повторяющуюся с незавидной регулярностью ошибку переводчиков. В американских боевиках полицейским то и дело доводится обнаружить “труп человека кавказской национальности”, подобные сообщения мелькают и в эфире. Между тем, слово caucasian в Америке значит не столько “кавказский”, столько просто “белый человек”! Неплохо было бы это принять к сведению борющимся за чистоту нации “русофилам”…

И еще хорошо было бы нашим военным вспомнить старое значение слова “кавказец” – “служивший на Кавказе офицер российской армии”. “Я знаю, старые кавказцы любят поговорить, порассказать; им так редко это удается: другой лет пять стоит где-нибудь в захолустье с ротой, и ему никто не скажет: здравствуйте (потому что фельдфебель говорит: здравия желаю)”, пишет Лермонтов в “Герое нашего времени”. За годы кавказских войн, которые вела Россия с 1815 года сложился особый тип офицера, близкого к солдатам и не питающего вражды к народам, с которыми был послан воевать. Вот как описывает его Лермонтов: “Кавказец есть существо полурусское, полуазиатское, наклонность к обычаям восточным берет над ним перевес, но он стыдится ее при посторонних, то есть при заезжих из России. Ему большею частью от 30 до 45 лет; лицо у него загорелое и немного рябоватое; если он не штабс-капитан, то уж верно майор. Настоящий кавказец человек удивительный, достойный всякого уважения и участия”…

Пожалуй, стоит иметь это в виду, произнося это слово. И относя его к представителям населяющих Кавказ и Закавказье народов, да и к нынешнему кавказскому воинству… А ведь, похоже, не только история, но и история языка делает виток, возвращая нам прошлое, отраженное в настоящем героями нашего времени.