Санкт-Петербургский государственный университет
Филологический факультет
Кафедра русского языка

Некоторые грамматические особенности языка русскоязычной прессы США

Курсовая работа студента II курса отделения русского языка и литературы Карташова Андрея Владимировича

Научный руководитель проф., д.ф.н. Черепанова Ольга Александровна

Санкт-Петербург 2010

Содержание

Введение

Русскоязычная община в Соединённых Штатах Америки является крупнейшей за пределами СНГ и стран Балтии: во время последней переписи населения США (2000) 735 тысяч человек указали русский язык в качестве родного. Диаспора ведёт свою историю с XIX века, хотя о заметном присутствии эмигрантов из России в Северной Америке можно говорить лишь начиная с двадцатого столетия. Тогда же начинается и история прессы на русском языке в США. В настоящее время в этой стране существует достаточно большое количество разнообразных печатных изданий, выпускаемых для русскоязычной аудитории. Язык этих изданий на современном этапе их существования и является предметом исследования в этой работе.
Для исследования был избран уровень морфологии. Несмотря на то, что процессы, происходящие на других уровнях языка, также представляют безусловный интерес для исследователя, представляется, что именно процессы морфологические характеризуют язык эмиграции в первую очередь, так как они затрагивают его основные свойства, имеющие отношение к его строю и структуре (известно, что грамматика является наиболее стабильным уровнем языка); рассмотреть же все уровни языка в рамках одного курсового сочинения невозможно. Разумеется, нас будут интересовать те явления, которые не являются характерными для грамматики языка метрополии, то есть отличают язык эмигрантской прессы от стандартного русского литературного языка (далее СРЛЯ).
Именно язык журналистики интересен для исследования по нескольким причинам. Во-первых, он, в отличие от идиостилей писателей-эмигрантов, в гораздо меньшей степени индивидуализирован (кроме того, идиостиль писателя русского зарубежья, как правило, формируется ещё в России, и смена языкового окружения не может значительно на него повлиять). Во-вторых, он приближен к разговорному языку и, следовательно, не может не отражать грамматические процессы, которые в нём происходят (в данном случае — процессы, протекающие в языке эмигрантов). В-третьих, он существует только в письменной форме и ориентируется на широкий круг адресатов: таким образом, в большей степени, чем разговорный язык, он ориентируется на литературную норму, а уровень языковой компетенции среднего журналиста, пишущего в одно из этих изданий, выше, чем уровень среднего эмигранта — наивного носителя языка; поэтому в язык газет, как мы предполагаем, проникают только наиболее активные процессы.
Цель настоящего исследования — выявить особенности, характерные для языка русскоязычной прессы США и отличающие его от языка метрополии.  Значительная часть этих особенностей, как представляется, обусловлена влиянием языка окружения — английского, что включает нашу работу в большую область лингвистической науки, связанную с вопросами межъязыковой интерференции. Кроме того, эти особенности языка прессы отражают основные явления, возникающие в языке эмиграции в целом; таким образом, исследование также может помочь отделить эти основные явления от явлений второстепенных при исследовании разговорной речи русскоязычных жителей Соединённых Штатов.
Для того, чтобы эта цель была достигнута, нам необходимо  минимизировать случаи попадания в материал исследования текстов, написанных журналистами-любителями или другими авторами с недостаточно высоким уровнем языковой компетенции. Поэтому выборка проводится из материалов крупнейших русскоязычных газет США, где минимальна вероятность встретить подобный текст: это газеты «Континент» (Чикаго) и «Новое русское слово» (Нью-Йорк). Поскольку нас интересует современный этап, к исследованию привлечены издания за последние четыре года, то есть с 2006 по 2009 год включительно.
Исследование проводится с использованием метода сплошной выборки. Найденные в ходе выборки употребления, нестандартные для русского литературного языка, выписываются и на втором этапе работы разделяются на группы. Затем на основании найденных употреблений составляется классификация явлений, которые они представляют, делаются предположения относительно причин, по которым тот или иной процесс протекает в языке эмиграции.

Глава 1. Язык русскоязычной прессы как особая форма бытования русского литературного языка

1.1. Язык русскоязычной эмиграции как объект изучения.
В начале нашего исследования, посвящённого языку русскоязычных эмигрантов в США, необходимо отметить, что само словосочетание «язык эмиграции» (или «эмигрантский язык») является по отношению к нему достаточно условным даже если принимать широкую трактовку понятия «язык». Русский язык за пределами метрополии не обладает набором достаточно конкретных особых отличительных качеств, на основании которых можно было бы выделить его в отдельную разновидность языка; кроме того, невозможно сконструировать «стандартный русский эмигрантский язык» (по аналогии со стандартным русским литературным языком, далее СРЛЯ).
В современной лингвистике существование не только языка эмиграции в целом, но и региональных вариантов русского языка в эмигрантской среде подвергается сомнению лингвистами. Если в качестве примера мы возьмём ситуацию с бытованием русского языка в США, то увидим, что, хотя немногие исследователи предлагают считать американский русский язык полноценным и самостоятельным вариантом русского языка, основываясь на интонологическом критерии [Andrews 1999], в целом такая точка зрения не является господствующей. М. С. Полинская (M. S. Polinsky) применяет термин «американский русский» только к русскому языку эмигрантов во втором поколении, у которых он подвергся значительной деформации [Polinsky 1997]. Крупнейшие исследователи Н. Б. Мечковская и Е. А. Земская считают терминологически точным говорить о языковом континууме, в котором существует огромное  количество идиолектов [Мечковская 2004: 248—249; Земская 2004: 411], их точке зрения следует в своей монографии «Язык русской эмигрантской прессы (1919—1939)» А. Зеленин [Зеленин 2007: 19]. Таким образом, словосочетание «язык эмиграции» («эмигрантский язык») нельзя признать термином; однако в этой работе мы в дальнейшем будем пользоваться этой номинацией для обобщения предмета исследования: подобная практика хоть и является в некотором смысле допущением, однако оправдана указанной причиной и находит применение в предшествующей литературе.
Изучение языка русской эмиграции началось сравнительно недавно (если не считать немногочисленных работ зарубежных специалистов, например, американского лингвиста М. Бенсона (M. Benson, см. Benson 1957). Первые исследования стали появляться в начале 1990-х годов, но к настоящему моменту уже существуют крупные монографии и сборники, посвящённые данному вопросу [см. напр. Грановская 1995; РЯЗ 2001; ЯРЗ 2001]. Из исследователей, пишущих не на русском, в этой области успешно работает Д. Р. Эндрюс (D. R. Andrews, Джорджтаунский университет, США). Тем не менее, внимание исследователей приковано по большей части к разговорному языку эмигрантов. Обобщающих работ, посвящённых языку прессы русского зарубежья, почти нет, выделяется только монография А. Зеленина, в которой рассматривается послереволюционный период (1919—1939 гг.) [см. Зеленин 2007].

1.2. Язык русскоязычной эмиграции в отношении к стандартному русскому литературному языку.
Несмотря на всё вышесказанное, возможно говорить о некоторых закономерностях, характерных для языка эмиграции. Эти явления могут иметь разную природу:

• проявления общих языковых тенденций, существующих и  в языке метрополии. М. Я. Гловинская проводит параллель между процессами, которые происходят с языком в ситуации социальных потрясений и в ситуации эмиграции. Как пишет Гловинская, для периодов демократизации общества характерно «высвобождение стихийного, неуправляемого начала в языке, которое берёт верх над нормативным, консервативным, контролируемым началом» — и в эти периоды наблюдается большее количество языковых изменений, чем в консервативные годы [Гловинская 2000: 116]. Сходную ситуацию Гловинская видит и в случае языка эмигрантов: в этом случае преобладание этого «стихийного начала» вызвано культурным шоком, который испытывает эмигрант при переселении [Гловинская 2001: 57];
• последствия влияния иностранного языка окружения [Polinsky 1997; Зеленин 2007: 46].

Морфология, которая является предметом интереса данной работы, — не тот уровень языка, на котором можно обнаружить большое количество ярких изменений, поскольку грамматика является наиболее устойчивым компонентом языковой системы. Тем не менее, этих изменений не может не быть совсем.
Морфология обнаруживает крайнюю степень устойчивости при воздействиях извне. Она малопроницаема для этих воздействий. <...> [Но] устойчивость не есть неподвижность. <...> И если прямые воздействия социальной сферы здесь трудноуловимы, то косвенно это сказывается в стимуляции внутренних возможностей языка [Валгина 2001: 154].

1.3. Специфика языка массовой печати.
Язык газеты, несомненно, в известной степени близок к разговорному, обиходному языку.
Общественно-обиходная речь составляет основной полунейтральный фон газетно-публицистического стиля и является широким связующим полем между языком системы массовой информации <...> с одной стороны, и языком сферы межличностного общения, с другой [Васильева 1982: 11].
Это связано, в первую очередь, с тем, что экспрессия является одной из немаловажных черт газетного стиля; экспрессивная же лексика по большей части является сниженной и находится в регистре разговорной речи. Вследствие этого язык газеты в большей степени подвержен изменениям, нежели более консервативный книжный язык (хотя и в меньшей степени, чем язык разговорный). По этой причине язык газеты часто становится материалом для исследования учёных, занимающихся вопросами актуальных тенденций в языке [см. Гловинская 2000; РЯК 2000]. Например, известно, что одной из наиболее ярких таких тенденций, по мнению многих учёных, является рост элементов аналитизма в русской грамматике (об этом см. соответствующий раздел нашей работы); в коллективной монографии «Русский язык конца XX столетия (1985—1995)» утверждается, что отчётливая тенденция к аналитизму — главная черта языка радио- и телевизионных передач [РЯК 2000: 327].¹
Учитывая сказанное в пунктах 1.1 и 1.2, можно предполагать, что в языке русской прессы зарубежья широко представлены отступления от нормы СРЛЯ.

1.4. Актуальные явления в современной русской морфологии.
Предположив, что значительная часть найденных употреблений будет отражать актуальные явления русского языка, мы должны заранее перечислить выделяемые исследователями тенденции, существующие в СРЛЯ. Мы опираемся здесь в первую очередь на работу Н. С. Валгиной «Активные процессы в современном русском языке» [Валгина 2001] и сборник «Русский язык конца XX столетия» под редакцией Е. А. Земской [РЯК 2000]. Несмотря на то, что в нашей работе исследуются тексты несколько более позднего времени, следует помнить о том, что грамматика — это тот уровень языка, который в наименьшей степени подвержен изменениям, и срок жизни его активных тенденций исчисляется не годами, но десятилетиями, а порой и веками. Таким образом, указанные работы не потеряли актуальности и сейчас.

1.4.1. Тенденция к аналитизму.
Одной из главных тенденций современной русской грамматики, по признанию многих учёных, является стремление к аналитизму. Приведём в сокращении определение термина «аналитизм», которое даёт «Большой энциклопедический словарь — Языкознание»:
Аналитизм — типологич[еское] свойство, проявляющееся в раздельном выражении основного (лексич[еского]) и дополнительного (грамматич[еского], словообразоват[ельного] значений слова). <...> Степень аналитизма определяется кол[ичест]вом морфем в среднем слове (напр. 1,78 в англ[ийском] яз[ыке], ок. 2,4 в рус[ском] яз[ыке]). <...> Аналитические языки — языки, в к[ото]рых грамматич[еские] и словообразоват[ельные] значения выражаются преим[ущественно] средствами аналитизма [ЯБЭС 1998: 31].
Согласно удачной формулировке М. В. Панова, у аналитических единиц «грамматическое значение передаётся вне пределов данного слова, т. е. средствами контекста (в широком смысле слова)» [РЯСО 1968: 11].
В противоположность аналитическим языкам (типичными примерами которых являются английский и французский), русский язык считается по преимуществу синтетическим: в нём в пределах одного слова объединяются морфемы разного рода (словообразовательные и словоизменительные). Оговорка «по преимуществу» связана с тем, что в русском языке есть некоторые элементы аналитизма: служебные слова, важная роль интонации и др.
Вопрос о тенденции к аналитизму в русском языке поднимается с 1960-х годов [см. РЯСО 1968], и в настоящее время многие учёные поддерживают эту концепцию [РЯК 2000; Валгина 2001 и мн. др.]. Особенный интерес в свете темы нашего исследования представляет статья М. Я. Гловинской «Тенденция к аналитизму в языке массовой коммуникации» [Гловинская 2000], а также те работы, которые отмечают более активное проникновение аналитических черт в русский язык зарубежья, нежели в язык метрополии [Benson 1957; ЯРЗ 2001]. Стремление русского языка к аналитизму демонстрируют следующие процессы:
а) Сокращение числа падежных форм — процесс, корни которого видим ещё в древнерусском языке, но, тем не менее, до сих пор не завершённый. В СРЛЯ в этой связи обращает на себя внимание в первую очередь факт наличия разных окончаний у одного падежа, имеющих различную семантическую и стилистическую окраску. Речь идёт о родительном падеже, имеющем для некоторых существительных первого склонения мужского рода флексию -у с партитивным значением (наряду с флексией -а), и о предложном, который имеет ударную флексию -у с обстоятельственным значением у многих существительных первого склонения (наряду с -е). При этом если позиции флексии -у в предложном падеже (т.н. местный падеж) довольно сильны, то употребление альтернативной флексии в родительном падеже (отделительный или второй родительный падеж) в СРЛЯ явно идёт на убыль и вытесняется стандартным для первого склонения в родительном падеже окончанием -а. В ситуации сокращения числа падежей, естественно, не исчезает необходимость выражения тех значений, которые ранее выражались ими. Это ведёт к увеличению зависимости значения от контекста.
б) Отмечается рост числа несклоняемых имён:

• названия населённых пунктов на -ино, -ово, для которых формы косвенных падежей, неомонимичные именительному, уже становятся маркированными;
• первые части сложных наименований типа диван-кровать (подобные наименования не вполне ощущаются как одно слово (что выражается в графике постановкой дефиса), но тем не менее первая часть их зачастую утрачивает склонение);
• географические наименования (в первую очередь — названия рек и населённых пунктов) в функции приложения (напр. в городе Москва вместо нормативного в городе Москве);
• числительные в функции определения (напр. по пять рублей вместо по пяти рублей: последнее словосочетание уже ощущается как устаревшее);
• прилагательные типа беж, хаки;
• большинство аббревиатур.

в) Происходит ослабление падежных функций. Оно проявляется в замене беспредложного падежного управления предложным (предлог может использоваться как для большей семантической дифференцированности, так и в качестве просто знака синтаксического отношения между двумя словами); замене косвенного падежа существительных именительным в конструкции как + именительный (мы привыкли к войне как нечто само собой разумеющееся вместо к чему-то само собой разумеющемуся) или конструкцией с зависимым инфинитивом (он сторонник влиять на то, что пишет вместо сторонник оказания влияния) [Примеры по РЯК 2000: 239]. Также показателем ослабления падежных функций являются случаи неправильного выбора падежа: именительного вместо косвенного; творительного падежа вместо конструкций в качестве + родительный и как + винительный; контаминации родительного и предложного падежей.
г) Рост числа имён существительных мужского рода, обозначающих лица, без соотносительных форм женского рода; при этом указание на то, что названное лицо — женского пола, даётся в контексте (например, определения согласовываются с такими существительными в этом случае по женскому роду). Это явление отмечается как особенно характерное именно для языка СМИ [РЯК 2000: 328].
д) Использование единственного числа имён существительных в значении собирательности по принципу синекдохи: например, распространённые начиная с советской эпохи наименования учреждений типа «Дом актёра»; характерные для языка плаката обращения типа «Солдат!» и т. д.

1.4.2. Явления в сфере имён.
а) Наблюдается смена грамматического рода и типа склонения некоторыми существительными. Тенденции в этой области таковы, что конкурируют обычно женский и мужской род (с флексией -а и нулевой флексией соответственно) — в этой конкуренции побеждает, как правило, мужской род; а также средний и женский род — в этом случае побеждает обычно женский. Впрочем, как показывает Н. С. Валгина, для обоих случаев существует немалое количество исключений [Валгина 2001: 164—167]. Явление изменения рода и типа склонения существительными никак нельзя назвать новым для русской грамматики (см. напр. историю слова тень в древнерусском языке), что не отменяет его актуальности: в числе примеров, приводимых Валгиной, находим немалое количество тех, что имеют отношение к недавнему времени (напр., несклоняемые существительные типа виски, мокко; испытывающие колебания в роде в СРЛЯ или в русском просторечии тюль, шампунь и др. [Валгина 2001: 166—167]); сюда же относится, например, вызвавший дискуссию в самых широких кругах вопрос о слове кофе, грамматический род которого меняется с мужского на средний.
б) Расширяется сфера употребления множественного числа имён существительных: более активно используются соответствующие формы отвлечённых и вещественных существительных, которые традиционно считают не имеющими множественного числа. В случае с отвлечёнными существительными во множественном числе происходит семантический сдвиг, и лексическое значение лексемы становится опредмечено (метонимический переход с действия или состояния на его результат или объект и др., напр. радости жизни), в случае с вещественными — множественное число приобретает значение «совокупность разновидностей» (напр. масла — 'разновидности масла' и др.). Эта последняя ситуация приводит к тому, что семантика собственно множественности у множественного числа частично вытесняется семантикой совокупности [Валгина 2001: 170—171]. Описанное явление особенно широко встречается в профессиональной речи.
в) Происходят изменения в падежных формах существительных первого склонения мужского рода:

• колебание форм именительного падежа множественного числа у существительных мужского рода первого склонения (твёрдый вариант). Начиная с XIX века флексия -а здесь вытесняет флексию -и/-ы. В СРЛЯ соотношение этих форм неоднозначно, но, тем не менее, экспансия флексии -а несомненна. В свете темы нашего исследования нельзя не пройти мимо замечания Валгиной, которая обнаруживает «особенно большой наплыв разговорных форм на -а (-я) <...> в газетном языке [Валгина 2001: 174—175]».
• В родительном падеже отмечается конкуренция нулевой флексии с исконной флексией -ов. Как и в предыдущем случае, отношение литературной нормы к этим формам противоречиво и в настоящее время несводимо в единую систему: процесс конкуренции протекает по-разному для разных групп слов.

г) Можно заметить, что в синтетических формах имён прилагательных предпочтение всё чаще отдаётся формам с редукцией конечного гласного (скорей вместо скорее).

1.4.3. Явления в сфере глаголов.
а) Обращает на себя внимание процесс вытеснения форм прошедшего времени с суффиксом -ну- формами бессуффиксальными. Для разных глаголов он протекает по-разному: к примеру, глаголы совершенного вида с семантикой однократности или мгновенности действия не образуют бессуффиксальных форм (вскрикнул, взгрустнул и др.), в то время как в приставочных глаголах (за исключением случаев, о которых речь идёт выше) суффиксальные формы уже не используются (в прошедшем времени имеем исключительно бессуффиксальные: воскрес, прибег и др.) процесс можно считать завершённым [Граудина 1980: 209—210].
б) Под влиянием аналогии непродуктивная группа глаголов с чередованием согласных при формообразовании теряет это своё свойство: формы настоящего в разговорном языке и времени типа брызжет, движет, машет и деепричастия типа полоща, хлеща в разговорном языке и просторечии вытесняются формами типа брызгает, двигает, махает; полоская, хлестая, образованными по подобию продуктивных групп. Авторы монографии «Русский язык в конце XX столетия» отмечают, что в языке СМИ, тем не менее, предпочтение обычно (но не всегда) отдаётся традиционным формам [РЯК 2000: 336—337].
в) Одной из актуальных тенденций является также замена корневого -о- на -а- в глаголах несовершенного времени с суффиксами -ыва-/-ива-. Здесь так же, как во многих других актуальных процессах, единого результата до сих пор нет: у некоторых глаголов норма употребления колеблется, у других — победила одна из двух конкурирующих.

Глава 2. Тенденции, характеризующие грамматический строй языка русскоязычной эмигрантской прессы

Характеристика грамматическому строю языка русскоязычной прессы США дана на основании исследования. Это исследование было проведено на материале двух крупных изданий русскоязычного сообщества страны. Первое из них — издаваемое в Нью-Йорке «Новое русское слово», старейшая русскоязычная газета за пределами России и самое тиражное русскоязычное издание США, издававшееся ежедневно² . Второе — «Континент», крупнейшая русскоязычная газета Чикаго (Иллинойс), один из традиционных центров проживания иммигрантов из бывшего СССР. В ходе исследования изучено по 60 номеров каждой из газет («Континент» — за 2006—2009 годы, «Новое русское слово» — за 2006—2008 годы), то есть около 1500 газетных полос. Всего было зафиксировано 706 единиц, которые и составили корпус материалов исследования.

2.1. Явления аналитизма.
Как было показано выше, в главе 1 (см. раздел 1.4.1), тенденция к аналитизму является одной из главных черт современной русской грамматики в метрополии, регулярно проявляющейся в языке СМИ, о чём особо пишет Гловинская [Гловинская 2001]. Несомненно, это повлияло на широкое распространение данной тенденции в языке американской русскоязычной прессы. Однако представляется, что есть и другой немаловажный фактор, а именно — межъязыковая интерференция, влияние аналитического по своему строю английского языка. Два этих фактора привели к тому, что тенденция к аналитизму в различных проявлениях широко представлена в языке русскоязычной прессы США, что нашло отражение в нашем корпусе.

2.1.1.Рост числа несклоняемых имён.
В СРЛЯ выделяются несколько однородных групп, в которых наблюдается рост числа несклоняемых имён (см. главу 1). Наш корпус даёт схожую, но отличную от этой картину. На основании наших данных мы также можем выделить несколько групп, в которых обнаруживается интересующее нас явление.
а) Наименования предприятий, некоммерческих организаций, товары и другие подобные им иноязычные вкрапления: Lonely Planet, Heritage Foundation, iPod Nano, iTunes Music Store, Google, Sony Theaters.
Приведённые ниже примеры мы можем включить в нашу работу достаточно условно. Как можно видеть, во всех приведённых примерах сохраняется оригинальное написание названия, то есть в данном случае мы имеем дело именно с иноязычными вкраплениями, несклоняемость которых вряд ли можно считать проявлением аналитизма. Стоит, однако, заметить, что несклоняемость названий — имён существительных компенсируется согласованием с ними по роду, числу и падежу определений (как в примерах 2 и 3).
(1) Путеводители Lonely Planet — авторские ³... (Континент. 2008. 5 мая. № 18).
(2) Питер Брукс (Peter Brookes), научный сотрудник исследовательского Heritage Foundation (Континент. 2006. 4 сентября. № 35).
(3) Новые iPod Nano будут выпускаться в пяти цветовых решениях(Новое русское слово. 2007. 21 августа. № 33, 675).
(4) ...[Сайт] AllOfMP3.ru <...> по объёмам продаж уступает только iTunes Music Store (Новое русское слово. 2006. 17—18 июня. № 33, 308).
(5) Disney отказался от услуг Google (Новое русское слово. 2006. 11 августа. № 33, 355).
(6) 4 зала Sony Theaters на Бродвее и Уэст 68-й стрит (Новое русское слово. 2006. 27 апреля. № 33, 264).
Тематическая сфера торговых марок широко представлена в нашем корпусе. Включение подобных названий в русскоязычный текст в неизменённом виде, то есть в виде несклоняемых имён существительных, — закономерность, не знающая исключений.
б) Топонимы и антропонимы. Некоторые из них являются несклоняемыми и в СРЛЯ: в первую очередь, это имена собственные на гласный кроме -а [РГ 1980]; также несклоняемыми являются названия улиц и других городских объектов(Уолл-стрит, Риверсайд-драйв), и многие сложные названия (типа Брайтон-бич, Вашингтон-Хайтс, Беверли-Хиллз) ⁴. Некоторые топонимы и антропонимы переходят в число несклоняемых в языке эмигрантской прессы.
(7) На повестке дня — статус Косово  (Новое русское слово. 2007. 11 июня. № 33, 614).
(8) ... за ней последовали школа Pacific Collegiate из Санта Круз, Калифорния, а также International Baccalaureate Academy в Барлоу, Флорида <...> Из городских нью-йоркских школ в список попали заслужившие известность Stuyvesant High, Bronx Science, Brooklyn Tech и некоторые школы из Стейтен-Айленд. (Континент. 2007. 23 декабря. № 48).
(9) Евреев Могилева убивали в Пашково, Пулковичи, Смолевичи и близлежащих лесах Городище. Евреев Бобруйска уничтожали в Киселевичи (Континент. 2009. 12 января. № 2).
(10) В мае 2002 года американские спецслужбы арестовали Хосе Падилла⁵ (Континент. 2006. 4 сентября. № 35).
(11) Известно, что в синагоге ребе Кейзен по воскресным дням не только проводятся лекции и беседы, но и выдается продовольственный благотворительный пакет (Континент. 2006. 2 января. № 1).
В примере 7 как несклоняемое существительное употреблён топоним Косово. Включение этого и аналогичных ему примеров в наш корпус требует отдельного комментария: в СРЛЯ в склонении слова Косово также наблюдаются колебания. Литературная норма определяет это название как склоняемое, подобно русским топонимам на -ово, однако в современном узусе слово Косово вместе с ними нередко переходит в разряд несклоняемых. В нашем корпусе данный топоним представлен, за единичными исключениями, как несклоняемое существительное, то есть можно утверждать, что в языке русскоязычной прессы США, в отличие от СРЛЯ, процесс перехода слова Косово в разряд несклоняемых завершился.
Несклоняемые топонимы могут представлять собой не только существительное, но и, в определённых случаях, прилагательное, употребляющееся в препозиции по отношению к главному слову в словосочетании:
(12) ... офис которой располагался на Квинс-бульваре (Новое русское слово. 2006. 5 апреля. № 33, 245).
Антропонимы в целом обнаруживают бóльшую устойчивость и переходят в несклоняемые значительно реже, нежели топонимы — число таких переходов у антропонимов не превышает десяти употреблений на весь наш корпус материалов, в то время как у топонимов таких употреблений порядка шестидесяти. В приведённых выше примерах 10 и 11 может сказываться дополнительное влияние согласованных с ними несклоняемых существительных — личного имени Хосе и нарицательного ребе соответственно. Кроме того, в несклоняемые переходят только антропонимы неславянского происхождения. В свою очередь, рост числа несклоняемых топонимов происходит не только за счёт иноязычных, чуждых системе русского языка, но также и за счёт славянских названий, что мы можем видеть в примере 9.
Интересен следующий пример, в котором наблюдается редкий случай  незакономерного перехода топонимов из несклоняемых в склоняемые. Этот факт можно объяснить, по всей видимости, гиперкоррекцией. При этом в данном примере из двух употреблений топонимов один незакономерно ведёт себя как склоняемый, другой же незакономерно ведёт себя как несклоняемый.
(13) ... на популярном маршруте от Милбрей до Поло-Альта установили WiMax-передатчики (Новое русское слово. 2006. 7 августа. № 33, 351).
Согласно существующим в СРЛЯ правилам, название Милбрей (именительный падеж — Милбрей, в оригинальном написании Millbrae) должно являться именем существительным мужского рода и склоняться по мягкому варианту первого склонения (ср. Суррей, от Суррея; Шанхай, от Шанхая); здесь же оно ведёт себя как несклоняемое существительное. В свою очередь, второе из упомянутых в цитате названий в качестве формы именительного падежа имеет Поло-Альто (в оригинальном написании Polo Alto). Топонимы на -о иноязычного происхождения в СРЛЯ не склоняются (ср. Осло, до Осло; Сан-Франциско, до Сан-Франциско), однако в нашем примере топоним в форме родительного падежа приобретает окончание -а, характерное для существительных первого склонения (и, в частности, большинства нарицательных существительных среднего рода на -о). Наличие двух противоречащих друг другу ошибок в этом одном предложении отражает неуверенность эмигранта — автора заметки в вопросе о склоняемости или несклоняемости названий.
в) Так же, как и в СРЛЯ, наблюдается тенденция к несклоняемости названий городов и других географических объектов в функции приложения (см. пункт «б» раздела 1.4.1). Эта тенденция действует как для славянских, так и для неславянских топонимов и исключений практически не знает (примеров обратного в наших материалах всего четыре ⁶):
(14) Штат Вашингтон и ущелье реки Коламбия (Орегон) (Континент. 2009. 30 декабря. № 1 (за 2010 год)).
(15) ... принудительно перевезли пять семей вынужденных переселенцев из поселка Майский в поселок Новый на границе двух республик (Континент. 2007. 2 июля. № 25).
(16) В городе Чарльстон, Южная Каролина... (Новое русское слово. 2006. 4 июля. № 33, 322).
В этой связи интересно отметить тот факт, что топоним в косвенном падеже в определённых ситуациях заменяется конструкцией, в которой этот топоним является приложением и употребляется в именительном падеже. В некоторых случаях подобная практика оправдана: например, в тех, когда топоним с большой долей вероятности может быть неизвестен читателю, и главное слово в словосочетании указывает на тот класс объектов, к которым относится денотат. Однако же в нашем корпусе немало примеров тому, как подобная конструкция используется без всякой видимой причины при упоминании штатов США (более половины всех упоминаний штатов):
(17) В штате Иллинойс разразился очередной политический скандал.  (Континент. 2008. 8 декабря. № 47).
(18) Бывший губернатор штата Вирджиния Джим Гилмор официально объявил об отказе участвовать в президентской гонке. (Новое русское слово. 2007. 16 июля. № 33, 644).
Разумеется, нельзя предположить, что читателям чикагской газеты «Континент» может быть неизвестен топоним Иллинойс, и шире — что читатели американского, пусть и эмигрантского издания могут быть незнакомы с названиями американских штатов. Поэтому представляется, что причина выбора аналитической конструкции лежит в области именно грамматики: по аналогии с большинством топонимов, названия штатов, будучи употребляемы по большей части в функции приложения, практически утрачивают категорию склонения.
г) Первые части слов-композитов:
(19) Эллен Дедженерс — хозяйка крайне популярного шоу, стэнд-ап-комик и открытая лесбиянка (Континент. 2007. 26 февраля. № 9).
(20) Самым слабым брокером был признан менеджер хедж-фонда Amaranth Advisors Брайан Хантер (Новое русское слово. 2007. 12 апреля. № 33, 562).
(21) ... за зарплату одного софтвер-инженера в Сан-Диего он [Насер Партови, глава компании «Sky»] может спокойно нанять трёх-четырёх профессионалов в <...> Бангалоре (Новое русское слово. 2007. 11 июня. № 33, 614).
Развитие подобных наименований связано, в первую очередь, с влиянием английского языка. Как можно заметить, все приведённые слова-композиты по своему происхождению являются заимствованиями и происходят от английских согласованных словосочетаний, причём первая неизменяемая часть слова соответствует в английском словосочетании прилагательному, а вторая изменяемая⁷ — существительному: стэнд-ап-комик из stand up comedian; хедж-фонд из hedge fund; софтвер-инженер из software engineer. При заимствовании в русский первая часть сложного наименования фактически также становится прилагательным, тем самым расширяя количественно класс неизменяемых прилагательных (ср. компоненты сложных слов теле- радио- и под., которые также признаются неизменяемыми прилагательными [Кондрашов 1985: 97]).
д) Заимствования из английского языка, обозначающие реалии американской жизни ⁸:
(22) Наверное, треть моих русскоязычных клиентов строят новые дома/кондо (Континент. 2007. 26 февраля. № 9).
(23) Однако защитники принципа «прайвеси» (невмешательства в частную жизнь) утверждают, что данное мероприятие лишний раз подтверждает тенденцию администрации Буша к получению максимальной информации о гражданах (Континент. 2008. 18 августа. № 31).
(24) Батиста на своём спорт-утилити «Форд-эскплорел» [sic] остановилась на красный сигнал светофора... (Новое русское слово. 2007. 29 марта. № 33, 239).
(25) На пятницу запланирована репетиция торжества, на которую должны подоспеть Виктор-младший с герлфренд Анной (Новое русское слово. 2007. 14 июня. № 33, 305).
В этих примерах заимствованные лексемы ведут себя как неизменяемые вполне закономерно. Интереснее следующий пример, не являющийся столь типичным:
(26) Сегодня 15% процентов населения США составляют испаноязычные граждане — латинос (Континент. 2008. 18 августа. № 31).
Здесь из английского заимствуется форма множественного числа — Latinos (ср. ед. ч. Latino 'американец латиноамериканского происхождения' — официальный термин, используемый Бюро переписи США). Русский язык знает случаи использования множественного числа для заимствования из английского языка, однако в таких случаях стандартно флексия множественного числа английского слова в русском становится частью основы, и лексема приобретает новую флексию в ходе освоения русским языком: см. такие существительные, как рельсы из rails (ед. ч. rail), бутсы из boots (ед. ч. boot) и новейшие заимствования, такие, как наггетсы из nuggets (ед. ч. nugget). В нашем же случае этого не происходит⁹ , и заимствованная лексема становится несклоняемым существительным множественного числа (см. также раздел 2.3.3, где речь идёт о заимствовании словоизменительной парадигмы этого существительного). Другой подобный случай видим в примере с иноязычным вкраплением executives 'управленцы', с которым определения согласуются по множественному числу:
(27) Принявшие в дискуссии участие ведущие «executives»¹⁰ крупнейших автомобилестроителей, включая General Motors, Chrysler и др., старались делать хорошую мину при плохой игре (Континент. 2008. 24 марта. № 12).
В нашем корпусе также широко представлены случаи употребления слова праймериз в качестве несклоняемого существительного pluralia tantum:
(28) Грэйвел так же [sic] признаёт, что в демократических праймериз он не будет лидирующим кандидатом  (Новое русское слово. 2006. 15—16 апреля. № 33, 254).
(29) Показательно, что на последние праймериз Демократической партии приходило больше людей, чем на республиканские праймериз (Континент. 2008. 18 февраля. № 8).
Однако необходимо признать, что именно эта лексема в том же виде проникла и в российскую прессу (причём необязательно в качестве варваризма, что мы можем видеть в примере 31), где аналогично употребляется как существительное pluralia tantum:
(30) Напомним, что Клинтон продолжает лидировать в штате Огайо, где вчера прошли праймериз демократов (Аргументы и факты (вебсайт). 5 марта 2008).
(31) Губернатор Шанцев поддержал 25 самовыдвиженцев, в том числе семерых членов «Единой России» <...>, но проигнорировал кандидатов, прошедших внутрипартийные праймериз и внесенных в списки «Единой России» (Коммерсантъ. 2010. 16 марта. № 44 (4344)).
е) Рост числа аббревиатур также интересен в этой связи, так как буквенные аббревиатуры с точки зрения морфологии представляют собой несклоняемые существительные. Некоторые аббревиатуры заимствуются из английского языка, и тогда мы можем говорить об аббревиатурах-варваризмах (32); другие возникают на основе устойчивых словосочетаний (33) и составных имён собственных (34—36), которые в СРЛЯ обычно используются в полной форме. Если вы истинный поклонник порно в стиле инцеста, вам обязательно нужно зайти на наш сайт, где вы найдете большое количество роликов на эту тему. Особенно возбуждает зрителей Порно мама и сын , где опытная женщина решает научить своего робкого и неумелого сынишку заниматься сексом на высоком уровне. Вы сильно возбудитесь от того, как она проводит ему минет и трахается.
(32) ... а стать такой утечкой все легче: получил “мастера” в Москве, Ph.D. [степень Philosophiae doctor] в Финляндии, профессорство в американском университете... (Континент. 2006. 16 октября. № 41а).¹¹
(33) Многое в жизни эмигрантов из б.СССР [бывшего СССР] зависит от деятельности чиновников (Континент. 2006. 4 сентября. № 35).
(34) ... причем стоимость бензина в ИРИ [Исламской республике Иран] все равно осталась одной из самых низких в мире (Континент. 2007. 2 июля. № 25).
(35) Он [визит Буша в Албанию] состоялся именно тогда, когда отношения США и РА [Республики Албания] находятся на наивысшем уровне (Новое русское слово. 2007. 11 июня. № 33, 614).
(36) ... план неотложных мер по оздоровлению банковской системы уже направлен на рассмотрение ВВП  [Владимиру Владимировичу Путину] (Континент. 2007. 26 февраля. № 9).
Тенденция к росту числа аббревиатур объясняется, по-видимому, влиянием английского языка, где они, особенно в американском английском, используются шире, чем в русском (что объясняется как раз аналитическим строем английского языка, легко допускающим аббревиатуры). В этом смысле особенно показателен пример 36: сокращение полного имени президента России (на тот момент) Владимира Путина напрямую наследует существующей в США традиции сокращения имён президентов до аббревиатуры из их инициалов. Такие прозвища, в частности, получили Франклин Д. Рузвельт (FDR), Джон Ф. Кеннеди (JFK), Линдон Б. Джонсон (LBJ).
Помимо роста числа аббревиатур, в этой связи интересно отметить наблюдающийся в отдельных случаях переход склоняемых в СРЛЯ аббревиатур в несклоняемые. Неоднократно в нашем корпусе встречается употребление аббревиатуры МИД как несклоняемой:
(37) И главный вывод из случившегося был примерно таким, какой сформулировал заместитель директора департамента НАТО при МИД Украины Вадим Пристайко (Континент. 2008. 22 сентября. № 36).

2.1.2. Ослабление падежных функций.
Замечено, что ослабление падежных функций является актуальным явлением современной русской грамматики в рамках более общей тенденции к аналитизму (см. раздел 1.4.1, пункт «в»). С другой стороны, деформация и разрушение падежной системы является характеризующим явлением языка русской эмиграции в США [РЯЗ 2001]; в значительно деформированном русском языке эмигрантов во втором поколении система склонения стремится к двухпадежной структуре [Polinsky 1997]. В языке русской прессы США ослабление падежных функций имеет два основных проявления: замена падежного управления предложным, а также случаи неправильного выбора падежа.
а) В эмигрантской прессе нередко приходится наблюдать, как в выборе между падежной конструкцией и предложно-падежной предпочтение отдаётся последней, причём зачастую неправильно с точки зрения СРЛЯ:
(38) Самые дорогие дома для престарелых  (Новое русское слово. 2006. 29 марта. № 33, 239. Приложение «Нью-Йорк»).
(39) ... сообщила автор этой <...> идеи Джойс Кауфман, являющаяся ведущей на радиостанции в городе Форт Лодердейл (Флорида) (Новое русское слово. 2007. 23 апреля. № 33, 571).
(40) Водка Винсента изготавливается вручную в маленьких партиях (Континент. 2006. 14 апреля. № 14).
(41) Тогда как мэр столицы Ю. Лужков поспешил заявить, что в ближайшие 10 лет (вероятно, столько времени он еще планирует оставаться в кресле тамошнего градоначальника) улицы с именем Б. Ельцина в Москве точно не появится (Континент. 2007. 14 мая. № 19).
В примерах 38 и 39 предлоги для и на вставляются в предложение в качестве знака синтаксического отношения между словами, не меняя ни смысл словосочетания, ни падежа зависимого существительного по сравнению с закономерными дом престарелых и ведущей радиостанции. Интересно, что в примере 38 предлог употреблён несмотря на фразеологичность  словосочетания дом престарелых. В примерах 40 и 41 вместо закономерных беспредложных конструкций [изготавливается] маленькими партиями и улицы имени [Ельцина] предпочтение отдаётся предложным (при этом соответственно меняется падеж существительного).
б) Другим показателем ослабления категории падежа является смешение значений разных падежей в сознании пишущего, что приводит к неправильному выбору падежа в ряде случаев. Это менее активный, по сравнению с предыдущим, процесс, однако и здесь нам удалось обнаружить порядка сорока незакономерных употреблений.
Особенно активным является именительный падеж:
(42) ...Дмитрий Иванович Менделеев, создатель Периодической Системы Элементов, используемой до сих пор и признанный во всем мире как один из величайших ученых всех времен (Континент. 2006. 16 октября. № 41а).
(43) Например, <...> Уоррен Баффет, занимающий пятую строчку в рейтинге, старается создать в своем коллективе атмосферу, которая бы вдохновляла людей на новые идеи. Что остается пожелать и российским руководителям, а особенно – их подчиненным(Континент. 2007. 3 декабря. № 46).
(44) Рейган, в отличие от Клинтона, был не плакучая ива (Новое русское слово. 2006. 2 августа. № 33, 347).
В примере 42 конструкция как + именительный используется вместо творительного падежа; в примере 43 именительный используется вместо родительного, в примере 44 — тоже вместо творительного.
Сложности у эмигрантов возникают на некоторых «слабых» (по терминологии М. Я. Гловинской [Гловинская 2001]) для СРЛЯ участках языка. В двух следующих примерах показано употребление винительного падежа вместо уходящего из современного русского узуса, но всё же ещё актуального партитивного (пример 45) и вместо родительного отрицания, который соответствует винительному в утвердительных конструкциях (пример 46).
(44) Бухгалтерию веду ежедневно. Купил, например, яблоки. Пришел домой и записал, сколько уплатил (Континент. 2006. 2 января. № 1).
(45) Неонацисты, число которых не превышало сотню... (Новое русское слово. 2007. 23 апреля. № 33, 571).
Значительное количество случаев ошибочного, с точки зрения СРЛЯ, выбора падежа приходится на причастные обороты, долженствующие быть согласованными с определяемым словом. В эмигрантской прессе согласование зачастую нарушается:
(47) Несколько слов о Канадской системе здравоохранения, заслуживающая, по мнению специалистов, подражания и самой высокой положительной оценки(Континент. 2007. 18 июня. № 23).
(48) ... иркутская епархия Российской православной церкви призвала прогрессивную общественность объявить бойкот производителям продуктов и алкоголя, бездумно использующих на своих этикетках изображения икон и церквей(Континент. 2007. 20 августа. № 31а).
(49) В новом отчете, приготовленным по запросу Конгресса, содержатся жесткие требования для продовольственных продуктов, которые могут продаваться в школах (Новое русское слово. 2007. 19 мая. № 33, 596).
Как можно видеть, нарушения нормы СРЛЯ здесь довольно разнородны: именительный падеж вместо предложного (47), родительный вместо дательного (48), творительный вместо предложного (49); вряд ли они сводимы в единую систему.
Некоторые случаи неправильного выбора падежа являются единственными в своём роде и имеют различное происхождение:
(50) При этом в них нет места вычурности или эпатажа (Континент. 2006. 6 марта. № 10).
(51) Днями, по традиции, центральная площадь Чикаго Ричард Дэйли-плаза вновь расцветилась всеми государственными флагами стран с породненными городами(Континент. 2007. 11 июня. № 22).
(52) ... и немедленно инициируют «антиконституционный импичмент» президента (Новое русское слово. 2006. 5 апреля. № 33, 245).
В трёх последних примерах на общую неуверенность в выборе падежа накладываются дополнительные факторы. В примере 50 одно из двух существительных, зависимых от фразеологичного словосочетания нет места, употреблено нормативно с точки зрения СРЛЯ — вычурности. Однако грамматическая омонимия дательного и родительного падежей единственного числа у существительных третьего склонения приводит к тому, что эта словоформа (вычурности) может быть воспринята не только как закономерная здесь форма дательного падежа, но и как форма родительного. Это и приводит к ошибочному употреблению слова эпатаж в форме родительного, а не дательного падежа. В примере 51 автор заметки использует творительный падеж в обстоятельственном значении. Такая функция у творительного падежа в СРЛЯ есть, однако она используется не вполне последовательно, и, в частности, не является нормативной в применении к множественному числу дни (при том, что используется с единственным числом — днём¹²). В примере 52 происходит замена нестандартного управления существительного импичмент, требующего по современным нормам дательного падежа (т. к. объявлять импичмент кому-л.), на более распространённое, в т. ч. для слов, близких по значению (ср. свержение президента, отставка президента).

2.1.3. Рост числа существительных мужского рода со значением лица, не имеющих соотносительных существительных женского рода.
В СРЛЯ, как правило, с существительными мужского рода, когда они обозначают лиц женского пола, определение согласуется по мужскому роду, глаголы же в функции сказуемого обычно согласуются, напротив, по женскому роду [РГ 1980]. То же справедливо и для языка эмиграции:
(53) Энн Одом, почетный хранитель в музее Хиллвуд, рассказала, что первым знакомством Америки с русским изобразительным искусством стала Колумбийская выставка 1876 года в Филадельфии(Континент. 2009. 29 июня. № 29).
Такое положение, при котором согласование с одним и тем же словом происходит по-разному в различных ситуациях, вызывает дополнительные затруднения у носителей: это можно видеть по тому, что в приведённом ниже примере 54 (где, вопреки общей тенденции, обособленное определение согласовано со словом президент по женскому, а не мужскому роду) использован неправильный падеж обособленного определения. В первую очередь эта ошибка связана, конечно, с ослаблением падежной системы, о котором речь шла выше, однако и сложности с согласованием по роду являются здесь дополнительным фактором.
(54) Многие аргентинцы сравнивают нового президента, одевающейся у лучших модельеров, с легендарной Эвитой Перон(Континент. 2007. 29 октября. № 41).
Этот процесс в языке русской эмигрантской прессы протекает параллельно с языком метрополии. Существенных отличий от языка российской прессы здесь, пожалуй, нет.

2.2. Трансформации предложно-падежных конструкций.
Случаи трансформации предложно-падежных конструкций отмечаются в языке послереволюционной эмигрантской прессы в монографии А. Зеленина [Зеленин 2007: 56—61]. Зеленин рассматривает это явление как результат действия двух тенденций — смешения предлогов с близким значением, происходящего в устной речи эмигрантов, и влияния иноязычных предложно-падежных моделей. Такое объяснение представляется нам вполне справедливым: действительно, в приведённых ниже примерах мы видим влияние обеих указанных тенденций.
(55) Маршалл также предлагал установить перемирие на Корейской войне (Континент. 2007. 16 октября. № 41а).
(56) Среди чернокожего населения за чертой бедности в основном находится почти четверть. Среди латиноамериканцев – 21%. Для «белого» населения США лишь 8,3% живут за чертой бедности(Континент. 2006. 28 августа. № 34).
(57) Трехмесячная тяжба в модном ресторане Telepan, что на Верхнем Вест-Сайде (Новое русское слово. 2007. 4—5 августа. № 33, 661).
Смешение близких по значению русских предлогов в и на приводит к возникновению словосочетания перемирие на Корейской войне в примере 55; дополнительные сложности для носителя создаёт здесь существование параллельных предложно-падежных конструкций на войне и в войне, которые в СРЛЯ  различаются в употреблении. В примере 56 наблюдается прямое влияние английского языка, где в подобном контексте возможна конструкция с предлогом for, в целом соответствующим русскому предлогу для. Наконец, в примере 57 обе тенденции накладываются друг на друга: в данном случае происходит смешение тех же предлогов в и на, а также обнаруживается влияние английской нормы, предписывающей использовать с названием Upper West Side предлог on, близкий по значению к русскому предлогу на.

2.3. Сдвиги в формообразовании имён существительных.
При анализе данных нашего корпуса мы обнаружили, что о неких тенденциях, связанных с формообразованием, можно говорить только применительно к именам существительным. Отдельные случаи сдвигов в формообразовании прилагательных и глаголов не являются достаточно регулярными для того, чтобы рассматривать их в качестве явлений, проистекающих в языке русской эмигрантской прессы.

2.3.1. Активизация форм множественного числа.
Наиболее активной тенденцией, связанной с формообразованием существительных, является более активное использование форм множественного числа существительных, которые не имеют этих форм в СРЛЯ.
(58) Он [депутат Майкл Нелсон] <...> заручился поддержкой местных бизнесов (Новое русское слово. 2007. 1 августа. № 33, 658).
(59) ... почему же тогда верующие принимают самое активное участие в террорах, войнах и насилии?(Континент. 2007. 16 апреля. № 15).
(60) дальнейшее развитие кризиса будет определяться тем, что же в конечном счете возобладает у большинства игроков – чисто экономические соображения или иррациональные страхи перед тем, что «все будет плохо» (Континент. 2007. 26 февраля. № 9).
Возникновение множественного числа у этих существительных имеет различное происхождение. В примерах 58 и 59 обнаруживается влияние английского языка, в норме которого существуют такие формы множественного числа как businesses и terrors. При этом в примере 58 возникновение формы множественного числа объясняется переходом существительного бизнес в другой лексико-семантический разряд, что связано со сдвигом в семантике лексемы. В «Словаре иностранных слов» под редакцией В. В. Буровой и Н. М. Семёновой лексическое значение данного слова определяется так:
Бизнес — экономическая деятельность, дающая прибыль; любая деятельность, являющаяся источником обогащения.
Таким образом, в СРЛЯ существительное бизнес относится к абстрактным, не имеющим форм множественного числа. В нашем же примере речь идёт о конкретных отдельных предприятиях, то есть лексема приобретает конкретную семантику, и у неё, следовательно, появляется форма множественного числа.
В примере 60 использована форма множественного числа страхи, существующая в СРЛЯ, но употребляемая со метонимическим сдвигом в значении. В нашем примере эта форма расширяет своё употребление и используется как немаркированная. Вероятно, это можно объяснить синтаксическим параллелизмом со словоформой соображения, выступающей в качестве однородного члена со словоформой страхи.

2.3.2. Влияние типа склонения русских фамилий на -ин на неславянские фамилии.
В области образования падежных форм обнаруживается тенденция к экспансии типа склонения русских фамилий на -ин за счёт неславянских фамилий на -ин и иногда на -ен.
(61) Мэрион Дэвис, изменявшая Херсту с Чарли Чаплиным, пережила его на десятилетие(Новое русское слово. 2007. 16 июля. № 33, 644).
(62) Особенно хочется отметить исполнение арии Гремина великим басом М. Рейзеным в день его 90-летия(Континент. 2009. 20 апреля. № 16).
Если фамилия Чаплин (61) переходит в другой тип склонения, вероятно, под действием аналогии, то фамилия Кейзен (62) склоняется как русская, по всей видимости, из-за того, что её носит представитель русской языковой общности. Неславянские фамилии на -ен, которые принадлежат нерусскоязычным людям, такой тенденции не обнаруживают:
(63) ... Линда Карлсон <...> подала в суд на популярный интернетовский сайт «Гармония» (eHarmony), основанный в 2000 году представителем церкви евангелических христиан доктором Нэйлом Кларком Уорреном  (Континент. 2009. 29 июня. № 25).
Экспансия склонения русских фамилий на -ин — тенденция, представленная не слишком широко в силу того, что число подобных иноязычных фамилий не слишком велико.

2.3.3. Влияние английской словоизменительной парадигмы существительных.
Отметим также необычный способ образования формы множественного числа, который наблюдается для лексемы латино. Выше уже упоминалась словоформа латинос как несклоняемое существительное pluralia tantum (см. пункт «д» раздела 2.1.1); при анализе имеющегося материала мы также обнаруживаем, что латинос имеет соотносительную форму единственного числа латино. В приведённых ниже примерах 64 и 65 словоформы латино и латинос противопоставляются как формы единственного и множественного числа.
(64) Он [губернатор Нью-Мексико Билл Ричардсон] объявил о начале своей кампании на двух родных для него языках и не раз упоминал о том, что хочет стать первым президентом-«латино»(Континент. 2007. 18 июня. № 23).
(65) Сегодня 15% процентов населения США составляют испаноязычные граждане — латинос (Континент. 2008. 18 августа. № 31).
Нет никаких сомнений в том, что в приведённых примерах мы имеем дело с двумя формами одного и того же слова латино со значением 'гражданин США латиноамериканского происхождения'. Таким образом, можно утверждать, что в русский язык эмигрантской прессы заимствуется не только сама лексема, но и парадигма её словоизменения.

Выводы

В настоящей работе мы рассмотрели явления, проистекающие в грамматике языка русской эмиграции США. Первоочередное внимание уделено морфологии; в сфере синтаксиса затронуты только те явления, которые неразрывно связаны с явлениями морфологическими. Синтаксис русскоязычной американской прессы — предмет дальнейшего исследования.
В ходе исследования нам удалось обнаружить и классифицировать тенденции, имеющие место в грамматике эмигрантской прессы и выдвинуть предположения относительно причин их возникновения. Как и предполагалось, в основном, выявленные тенденции с точки зрения происхождения связаны в первую очередь с двумя причинами. Во-первых, они связаны с общими явлениями русской грамматики, актуальными для русского языка вообще (т.е. также и для СРЛЯ — языка метрополии). Во-вторых, значительным фактором является влияние языка окружения, в нашем случае — английского: заметно стремление русскоязычных иммигрантов по возможности сохранять структуру заимствующихся лексем и конструкций; присутствует также калькирование. Большая роль процессов именно лексических подчёркивает необходимость комплексного рассмотрения многих фактов — на уровне не только грамматики, но и лексики.
Сравнивая тенденции в языке эмигрантской прессы с тенденциями, происходящими в языке метрополии, также можно заметить, что некоторые процессы в эмигрантском узусе проистекают более активно, в других же отличий от ситуации в языке метрополии не обнаруживается.
Сравнивая данные нашего исследования с работами по разговорной речи эмигрантов, мы обнаруживаем, что в разговорной речи отличия от СРЛЯ представлены гораздо шире. Некоторые тенденции разговорного языка эмигрантов отмечены и в языке прессы (к примеру, выбор именительного падежа вместо творительного и винительного вместо родительного отрицания), другие же в язык периодики не проникли (например, замена дательного падежа винительным). Учитывая сказанное выше о специфике языка печати (см. раздел 1.3), мы можем утверждать, что наличие тех или иных явлений в языке прессы является показателем, отделяющим основные тенденции языка эмиграции от второстепенных.
Тенденции в языке эмиграции, согласно теории М. Я. Гловинской, также показывают «слабые» или «неустойчивые» участки СРЛЯ. Учитывая тот факт, что уровень языковой компетенции среднего журналиста выше, чем таковой уровень у среднего эмигранта-обывателя, мы можем утверждать, что участки, на которых происходят деформации в языке русскоязычной прессы США, принадлежат к наиболее «слабым». Таким образом, мы надеемся, что данная работа может принести пользу в дальнейшем изучении не только языка эмиграции, но и актуальных явлений грамматики СРЛЯ.

Список использованной литературы

Источники:

• Континент: Еженед. — Чикаго, 2006—2009.
• Новое русское слово: Ежедн. газета. — Нью-Йорк, 2006—2008.

Исследования:

• Акимова Г. Н. Новое в синтаксисе современного русского языка. М., 1990.
• Валгина 2001: Валгина Н. С. Активные процессы в современном русском языке. — М.: Логос, 2001.
• Васильева 1982: Васильева А. Н. Газетно-публицистический стиль речи. Курс лекций по стилистике русского языка для филологов. — М.: Русский язык, 1982.
• Гловинская 2000: Гловинская М. Я. Тенденция к аналитизму в языке массовой коммуникации // Фортунатовский сборник. Материалы научной конференции, посвящённой 100-летию московской лингвистической школы 1897—1997 гг. — М.: Эдиториал УРСС, 2000. С. 116—124.
• Гловинская 2001: Гловинская М. Я. Язык эмиграции как свидетельство о неустойчивых участках языка метрополии (на материале русского языка) // Жизнь языка. Сб. статей к 80-летию Михаила Викторовича Панова. М.: Языки славянской культуры, 2001. С. 42—59.
• Грановская 1995: Грановская Л. М. Русский язык в «рассеянии». Очерки по языку русской эмиграции первой волны. — М.: ИРЯЗ, 1995.
• Граудина 1980: Граудина Л. К. Вопросы нормализации русского языка. Грамматика и варианты. — М.: Наука, 1980.
• Зеленин 2007: Зеленин А. Язык русской эмигрантской прессы (1919—1939). — СПб.: Златоуст, 2007.
• Земская 2004: Земская Е. А. Язык как деятельность. Морфема. Слово. Речь. — М.: Языки славянской культуры, 2004.
• Злачева-Кондрашова 2003: Злачева-Кондрашова С. Адвербиализация именных форм в русском и болгарском языках [Электронный ресурс] // Русистика 2003: Язык, коммуникация, культура. — Шумен: Епископ Константин Преславски, 2003. — Режим доступа: http://www.russian.slavica.org/article646.html, свободный. — Загл. с экрана.
• Кондрашов 1985: Кондрашов Н. А. Основные вопросы русского языка. – М.: Просвещение, 1985.
• Крысин Л. П. Иноязычные слова в современном русском языке. М., 1968.
• Маслов Ю. С. Введение в языкознание: Учебник для филологических и лингвистических факультетов высших учебных заведений. 4-е изд. СПб., М., 2005.
• Мечковская 2004: Мечковская Н. Б. Чем интересен русский язык в рассеянье? // Russian linguistics. Vol. 28. P. 237—259 (Рец. на кн.: Земская Е. А. (отв. ред.) Язык русского зарубежья: Общие вопросы и речевые портреты // Studia philologica, Wiener Slawistischer Almanach. — М.; Вена, 2001).
• Молотков А. И. Есть ли в русском языке категория неизменяемых прилагательных? // Вопросы языкознания. № 6, 1960. С.68—73.
• РГ 1980: Русская грамматика II. М., 1980.
• РЯЗ 2001: Русский язык зарубежья / под ред. Е. В. Красильниковой. М.: Эдиториал УРСС, 2001.
• РЯСО 1968: Русский язык и советское общество. Морфология и синтаксис современного русского литературного языка / под ред. М. В. Панова. — М.: Наука, 1968.
• РЯК 2000: Русский язык конца XX столетия (1985—1995) / под ред. Е. А. Земской. — М., 2000.
• Тимофеев С. Н. Межъязыковая интерференция и установление конкретных случаев её проявления при контакте французского и русского языков. // Теоретические и практические проблемы прикладной лингвистики. — М., 1998. С. 115—136.
• ЯРЗ 2001: Язык русского зарубежья: Общие вопросы и речевые портреты / под ред. Е. А. Земской. М.; Вена: Studia philologica; Wiener Slawistischer Almanach, 2001.
• Andrews 1999: Andrews D. R. Sociocultural Perspectives on Language Change in Diaspora: Soviet Immigrants in the United States. — Amsterdam/Philadelphia, 1999.
• Benson 1957: Benson M. American Influence on the Russian Immigrant Press // American Speech. Vol. XXXII. №4, 1957. Pp. 257—263.
• Polinsky 1997: Polinsky M. S. American Russian: A New Pidgin // Московский лингвистический журнал. Т. 4, 1997. С. 78—138.

Словари и справочники:

• Розенталь Д. Э. Справочник по правописанию и литературной правке. — М.: Айрис-пресс, 2002.
• Розенталь Д.Э. Управление в русском языке: Словарь-справочник для работников печати. — М.: Книга, 1986.
• Словарь иностранных слов / отв. ред. В. В. Бурцева, Н. М. Семёнова. — 4-е изд., стереотип. — М.: Рус. яз. — Медиа, 2007.
• Словарь русского языка: В 4-х т. / АН СССР, Ин-т рус. яз.; Под ред. А. П. Евгеньевой. — 4-е изд., стер. — М.: Русский язык, 1985—1988.
• ЯБЭС 1998: Языкознание. Большой энциклопедический словарь / Гл. ред. В. Н. Ярцева. — 2-е изд. — М.: Большая Российская энциклопедия, 1998.

Примечания