которая дуется на крупу и дала название... Млечному Пути: ++ Мышины тропки, ниж. дороги, млечный путь. ++Даль, ст. "Мышь"
++ этнографам и лингвистам за последние два века (в основном в дореволюционное время) удалось зафиксировать не менее 20 названий для Млечного Пути (Гусиная Дорога, Птичий Путь, Дорожные Звезды, Мышиные Тропки, Пояс, Коромысла, Становище и др. ++Валерий Демин. "Тайны вселенной."
Словарь символов объясняет это так: ++ У восточных славян Млечный Путь, считавшийся дорогой души на тот свет, назывался "мышиная тропка". В волшебных сказках мышь - загадочный персонаж. Она не выступает в качестве главного героя, но зачастую, появившись буквально на мгновение, разрешает ситуацию. Такую роль, к примеру, мышь играет в сказках "Репка" и "Курочка-Ряба". Один из самых распространенных мотивов в сказках: герою, попавшему в беду, помогает мышь. По мнению В.Я. Проппа, "волшебный помощник" в сказке связан с шаманизмом и культом предков, а тот тип помощника, каким представляется мышь, олицетворяет душу умершего предка. ++
Интересно, когда и почему мышь сменила корова и Путь стал Млечным?
... Число три с его разнообразной символикой (фольклорной, мифологической, христианской), важное как для рулетки, так и для карт, часто рассматривалось с точки зрения следования случайных чисел: после троекратно выпавшей удачи испытывать судьбу не рекомендовалось. Процент вероятности случайного совпадения в фараоне трех карт не так уж мал (Б. П. Козловский исчисляет <<удобносбыточность>> трехкратной попытки в подобных играх одной восьмой), так как в этой игре масть в счет не идет, важно лишь, направо или налево ляжет совпавшая карта. Как нам представляется, эта возможность могла быть учтена Пушкиным при создании плана "Пиковой дамы". Вожделенные три карты (кстати, заметим, они все причудились герою <<нефигурными>>, это исключало возможность жульничества банкомета) по воле всевластного случая могли оказаться выигрывающими. Именно в пушкинской концепции случая, на наш взгляд, таится разгадка, казалось бы, непостижимой тайны "Пиковой дамы", в ней - реалистический ключ к фантастической повести.
Пушкин в отрывке "О сколько нам открытий чудных..." (1829), перечисляя благословенные силы, готовящие <<просвещенья дух>>, в один ряд с <<опытом>> и <<гением>> поставил <<случай, бог-изобретатель>>. А в болдинскую осень 1830 г., набрасывая рецензию на Историю русского народа Полевого, он записал: <<Ум ч<еловеческий>, по простонародному выражению, не пророк, а угадчик, он видит общий ход вещей <...>, но невозможно ему предвидеть случая - мощного, мгновенного орудия провидения>>. *** (конец цитаты из статьи Вольперта)
А вот по этому же поводу мнение из статьи Л.И.Вольперта
*** В пушкинскую эпоху верили в возможность найти твердые математические формулы порядка выпадения случайных чисел в применении к картам или рулетке и изучали с этой точки зрения теорию вероятностей. Пушкин, сам много игравший в карты, считавший картежную страсть самой сильной из страстей, по-видимому, также интересовался этим вопросом. Во всяком случае в его библиотеке хранились три книги по теории вероятностей124. В 1836 г., как уже отмечалось, он заказал Б. П. Козловскому статью для <<Современника>> о теории вероятностей, которая под красноречивым названием О надежде и была опубликована в третьем номере журнала. Иллюстрируя тезисы своей нравственной <<математической>> теории, Козловский, назвавший теорию вероятностей <<наукой исчисления удобносбыточностей>> (<<Современник>>, 1836. № 3. С. 29), на примере судеб картежных игроков, великих людей и целых народов с помощью математики доказывает тщету суетного упования на благосклонность Фортуны. ...
Книга Лапласа "Опыт философии теории вероятностей" была в библиотеке Пушкина. Читал ли он её? Сказать сложно, в Лицее отношения с математикой у Пушкина явно не сложились. Но вот из рецензии на книгу Николая Полевого:
>> ... Коли было бы это правда, то историк был бы астрономом и события жизни человеческой были бы предсказаны в календарях, как и затмения солнечные. Но провидение не алгебра. Ум человеческий по простонародному выражению, не пророк, а угадчик, он видит общий ход вещей и может выводить из оного глубокие предположения, часто оправданные временем, но невозможно ему предвидеть случая - мощного, мгновенного орудия провидения. Один из остроумнейших людей XVIII столетия предсказал камеру французских депутатов и могущественное развитие России, но никто не предсказал ни Наполеона, ни Полиньяка. >>А.С.Пушкин.
Достойный ответ механистическому детерминизму... *** (конец цитаты)
(По Словарю русского языка XI-XVII вв. М., "Наука", 1981) Одно из значений слова "крупа" - мука тонкого помола. "Крупы пьшеничьны и медъ и масло, ялъ еси и бысть добръ зело" (Книги ветхого и нового завета. Писаны в 1499 г. в Новгороде...) Встречается выражение "мука крупичатая" - лучшая пшеничная мука тонкого помола, крупчатка. "Мелютъ на ней на монастырь муку крупичетую" (Писцовые книги Московского государства XVI в.) И целый ряд родственных слов: "крупый" - небольшой по величине, маленький (цит. 1388 г.); "крупо" - малое количество, крупица; "крупети" - сокращаться, уменьшаться; "круподушие" - отсуствие благородства. Слово же "крупный" (состоящий из больших частиц; больших размеров, большой) появляется только к концу XVII века - тоже, как производное от "крупы" (Сначало возникло в таких словосочетаниях, как "крупное зерно", "крупный пот". - Черных).
Интересен список книг, использовавшихся Пушкиным при работе над "Словом." Цявловский в "Пушкин и "Слово о полку Игореве" даёт: ++ "Древнего летописца часть первая." СПб., 1774 (№ 133). "Древнего летописца часть вторая." СПб., 1775 (№ 134). "Российская летопись по списку Софейскому Великого Новограда", ч. I. СПб., 1795 (№ 321). "Нестор. Русские летописи на Древле-Славенском языке сличенные, переведенные и объясненные Августом Людовиком Шлёцером. Перевел с немецкого Дмитрий Языков" т. I--III. СПб., 1809--1819 (№ 431). "Летопись Несторова, по древнейшему списку мниха Лаврентия". Издание профессора Тимковского... М., 1824 (221). "Древнее сказание о победе великого князя Димитрия Иоанновича Донского над Мамаем." .... Сверх того насчитываем мы четырнадцать словарей и грамматик разных славянских языков. Как видно по некоторым пометам Пушкина на переводе <<Слова>> Жуковского (о чем речь впереди), Пушкин сопоставлял трудные слова с польскими, чешскими и даже немецкими словами. К сожалению, не все книги библиотеки Пушкина дошли до нас. Так, не сохранился подарок чешского филолога Шафарика в 1836 г. Пушкину -- вероятно, его известный труд по истории славянских языка и литературы всех наречий (1826). ... Не удовлетворяясь своей библиотекой, Пушкин ходил и в Публичную библиотеку, где, встретив однажды академика П. И. Кеппена, узнал от него, что польский ученый Кухарский прислал Кеппену свою работу о Трояне, одном из темных мест текста <<Слова>>, вызывавшем различные толкования. Получив от Кеппена копию статьи об исследовании Кухарского, Пушкин не был удовлетворен и новой гипотезой, утверждавшей, что в Трояне <<Слова>> надо видеть не римского императора, а полководца. ++
