Связь ассоциативная.

Простите за злоупотребление.
Не знала, как иначе ответить Крузо.

Гм... А связь с Мельниковым-Печерским? Не улавливаю. В фельетоне было прямое подшучивание над плодовитым...

- Не женатый, вы говорите? - спросила она. - Никак нет, сударыня.
Полковница опять прошлась из угла в угол и подумала немного.
- Гм! .. Не женат...- проговорила она в раздумье.- Гм!.. Лиля и Мила, не сидите у окна - сквозит! Как жаль! Молодой человек и так себя распустил! А все отчего? Влияния хорошего нет! Нет матери, которая бы... Не женат? Ну, вот... так и есть... Пожалуйста, будьте так добры,- продолжала полковница мягко, подумав,- сходите к нему и от моего имени попросите, что- бы он... воздержался от выражений... Скажите: полковница Нашатырина просила... С дочерями, скажите, в 47-м номере живет... из своего имения приехала...
- Слушаю-с.
- Так и скажите: полковница с дочерями. Пусть хоть придет извиниться... Мы после обеда всегда дома. Ах, Мила, закрой окно!
- Ну, на что вам, мама, сдался этот... забулдыга? - протянула Лиля но уходе хозяина.- Нашли кого приглашать! Пьяница, буян, оборванец!
- Ах, не говори, та chere!.. ' Вы вечно так говорите, ну и... сидите вот! Что ж? Какой бы он ни был, а все же пренебрегать не следует... Всяк злак на пользу человека. Кто знает? - вздохнула полковница, заботливо оглядывая дочерей.- Может быть, тут ваша судьба. Оденьтесь же на всякий случай...

- Теперь вы слышали? - продолжала Нашатырина, обращаясь к хозяину.- И это, по-вашему, ничего? Я, милостивый государь, полковница! Муж мой воинским начальником! Я не позволю, чтобы почти в моем присутствии какой-нибудь извозчик говорил такие мерзости!
- Он, сударыня, не извозчик, а штабс-капитан Кикин... Из благородных-с.
- Если он забыл свое благородство до такой степени, что выражается, как извозчик, то он заслуживает еще большего презрения! Одним словом, не рассуждайте, а извольте принять меры!
- Но что же я могу сделать, сударыня? Не вы одни жалуетесь, все жалуются,- да что же я с ним сделаю? Придешь к нему в номер и начнешь стыдить: <<Ганнибал Иваныч! Бога побойтесь! Совестно!>>, а он сейчас к лицу с кулаками и разные слова: <<На-кося выкуси>> и прочее. Безобразие! Проснется утром и давай ходить по коридору в одном, извините, нижнем.. А то вот возьмет револьвер в пьяном виде и давай садить пули в стену. Днем винище трескает, ночью в карты режется... А пос-ле карт драка... От жильцов совестно!
- Что же вы не откажете этому негодяю?
- Да нешто выкуришь этакого? Задолжал за три месяца, уж мы и денег не просим, уходи только, сделай милость... Мировой присудил ему номер очистить, а он и на апелляцию и на кассацию, да так и тянет... Горе да и только! Господи, а человек-то какой! Молодой, красивый, умственный... Когда не выпивши, лучше и человека не надо. Намедни пьян не был и весь день родителям письма писал.
- Бедные родители! - вздохнула полковница.
- Известно, бедные! Нешто приятно иметь такого лодыря? И ругают его, и из номеров гонят, и нет того дня, чтоб за скандалы не судился. Горе!
- Бедная, несчастная жена! - вздохнула полковница.
- Он, сударыня, неженат. Где уж ему! Была бы цела одна голова - и за то благодарить бога...
Полковница прошлась из угла в угол.

- Послушайте, милейший! - набросилась на хозяина багровая и брызжущая жилица 47-го номера, полковница Нашатырина.- Или дайте мне другой номер, или же я совсем уеду из ваших проклятых номеров! Это вертеп! Помилуйте, у меня дочери взрослые, а тут день и ночь одни только мерзости слышишь! На что это похоже? День и ночь! Иной раз он такое выпалит, что просто уши вянут! Просто как извозчик! Хорошо еще, что мои бедные девочки ничего не понимают, а то хоть на улицу с ними беги... Он и сейчас что-то говорит! Вы послушайте!
- Я, братец ты мой, еще лучше случай знаю,- донесся хриплый бас из соседнего номера.- Помнишь ты поручика Дружкова? Так вот этот самый Дружков делает однажды клопштосом желтого в угол и по обыкновению, знаешь, высоко ногу задрал... Вдруг что-то: тррресь! Думали сначала, что он на бильярде сукно порвал, а как поглядели, братец ты мой, у него Соединенные штаты по всем швам! Так высоко задрал, бестия, ногу, что ни одного шва не осталось... Ха-ха-ха. А тут в это время дамы были... между прочим, жена этой слюни - подпоручика Окурина... Окурин, взбеленился... Как он, мол, смеет вести себя неприлично при его жене? Слово за слово... знаешь, ведь, наших!.. Посылает Окурин к Дружкову секундантов, а Дружков не будь глуп и скажи... ха-ха-ха... и скажи: <<Пусть он посылает не ко мне, а к портному, который шил мне эти штаны. Он ведь виноват!>> - Ха-ха-ха... Ха-ха-ха!
Лиля и Мила, дочки полковницы, сидевшие у окна и подпиравшие кулаками пухлые щеки, потупили заплывшие глазки и вспыхнули.

Дражнил я энтих хышчников. А чего ж с ими чикаться? й

Что за рассказ?

"В облаках" - это хорошо, и по делу.
Чехов тоже "В номерах", см. ПСС т. 3, с. 229.

"В номерах" - не Чехов, а Киса Воробьянинов...

А Чехов в одном из своих фельетонов продолжил так: "В облаках..." Это из списка вымышленных им книг, предлагаемых к продаже.