++Собачий вальс не располагает++

Зачем же повторяться? Это и имелось ввиду. Конечно, каждому - свое. Вам для пущего наслаждения процессом, знаем, военные марши подавай (<<Прощание славянки>> - угадала?), Атяпе - <<Реквием>> Моцарта, Фане - Тортиллу, Зануде <<В лесу родилась елочка>>, Арнольду - песни на стихи Добронравова и музыку Пахмутовой, а Гопу-со-смыком напой <<Вихри враждебные>> - он и растает. Экие секреты!

"Какому-то мужику - V. S. NAIPAUL , 1932 г.р., подданному Великобритании, уроженцу Тринидада. Кто-нибудь что-нибудь его читал - лучше, если по-русски?"
Наверное, в Тринидаде (и не только) так же спрашивали про И. Бродского.
Книги V. S. NAIPAUL сравнивают с "Персидскими письмами" и "Кандидом". Рекомендую его Bortom tron (1999) и Half a life (2001), а о нём - Sir Vidia's Shadow (разоблачения бывшего друга Paul Theroux).

"Отчего ж нет, Фаддей Венедиктович? Пальнули бы и дело с концом. И то гуманнее, чем под Собачий вальс любиться."

Мадам!

Под "собачий вальс" любиться действительно затруднительно, поскольку это, вообще-то, полька, что никак не располагает к наслаждению процессом, а следовательно, Вы правы, не есть гуманно. Касательно же вашей мысли за нумером два, а именно о том, что, попадись мне ручная базука, я бы не замедлил разрядить ее в направлении Вас, милостивая государыня, позвольте полюбопытствовать, отчего Вам видится во мне таковое желание? Это ж уголовщина, можно и в тюрьму сесть -- а неужели Вы предполагаете, что я способен ради Вас стать уркаганом? Ни боже мой.

Отнюдь - в смысле, не огорчили, конечно, мне просто этот стих сходу
припомнился, когда Вы упомянули Ахматову, как раз строчкой про
"сошли с ума", не подумайте чего, впрочем.

А сам стих - да, не шедевр, согласен, мне просто антураж был в свое время
(не уверен, что правильно выразился, в иностранных я не очень).

Ну, спокойной ночи - то есть, доброе утро.

Спасибо за текст. Можно не бегать по минно-маковым полям интернета, уже хорошо. Этого стихотворения не знала. Прочла и увы - не очень понравилось. Мне кажется, у Ахматовой любовная поэзия хорошая ранняя, а гражданская - поздняя. Моя любимая - поэма о С.-Петербурге (видите, и я чему-то здесь учусь, г-н Колинко!) из позднего периода пример замечательной смеси. Как называется не спрашивайте, помню лишь куски, хотя о каждом из персонажей прочитаны буквально тома.

В этом смысле Ахматова гораздо цельнее Цветаевой, она развивается в творчестве - от юной поэтессы до "памятник-воздвиг". Мне кажется, Цветаева так бы не смогла, хотя она мне намного ближе. Но Ахматова, конечно, цельнее.

"В ту ночь мы сошли друг от друга с ума" -очень в лоб, как плащ у Бориса Леонидовича. А остальное стихотворение очень аморфное, без концовки, и образы эти уже были у Ахматовой же, в той же поэме о СПб (в бубен рука, воздух сиротства, не говоря уж о совсем слабых "таинственной мгле" и "непонятной судьбе"). То есть, откровенно говоря, на мой взгляд, стихотворение просто плохое.

Надеюсь, никак вас не огорчила?

У Цветаевой: "Количество прочитанных книг прямо пропорционально неумению (и не желанию) жить". Добавлю еще - неуменю выражать свои мысли.

Простите!

В предисловии к дневникам Е.С. Булгаковой говориться, что фактической стороне ее дневников доверять совершенно нельзя: все там перепутано - даты, фамилии, события. Но зато можно верить эмоциональной части. Оказывается, у Е.С. была ярко выраженная способность думать образами и совершенная неспособность оперировать фактами. Вы не представляете себе, как я обрадовалась! Моя абсолютная неспособность запоминать конкретности меня очень мучала до этого. Я помню, и помню прекрасно, только эмоциональную сторону - стоит перечитывать или нет? оставило что-то в душе или нет? какого цвета? теплое? холодное? интересное? скучное? Спросите меня, нравится ли мне Мережковский. Нравится, но ни одного названия не вспомню. А теперь спросите, какая книга о России произвела на меня в ранней юности самое сильное впечатление? "Александр I и декабристы". Так это ж Мережковский, - скажете вы. Возможно. Но я не помню.

Так вот, об Ахматовой. Если напеть, то вспомню и, скорее всего, наизусть. Но названия? Имена? Бог с вами.

Дело усложняется еще и тем, что в доме нет книжек вообще. Так получилось. А интернет для меня в этом смысле зло. Я уже писала. Цитат можно нахватать - бери-не хочу. Не могу там ничего искать, противно. Поэтому приходится опираться только на память - какие уж там знаки препинания!

Но на сей раз сделаю исключение - посмотрю. И спать пойду - утро уже.

И вам - спокойного дня!

Польский художник и литератор Юзеф Чапский в 1942 году оказался
в Ташкенте, он был тогда офицером и по поручению генерала Андерса
разыскивал пропавших польских офицеров для формировавшейся на территории
СССР польской армии (офицеры эти были расстреляны в 1940 в Катыни и
других местах). В Ташкенте Ахматова и он встретились на вечере у А.Н.Толстого.
Вечером Чапский проводил Ахматову домой, вот из его воспоминаний:
<<Мы с ней совершили
длинную прогулку, во время которой она совершенно преобразилась. Ахматова
с болью и горечью говорила о том, что она целовала сапоги всех знатных
большевиков, чтобы они сказали, жив или умер ее сын, но ничего от них не
узнала. Мы были удивлены, что стали вдруг так близки друг другу, а это
оказалось возможным из-за того, что я был в польском мундире, и она мне
абсолютно поверила, что я не шпион>>

А вот обещанный стих Ахматовой, извините за столь длинное предисловие.

Анна Ахматова

Из цикла "Ташкентские страницы"

В ту ночь мы сошли друг от друга с ума,
Светила нам только зловещая тьма,
Свое бормотали арыки,
И Азией пахли гвоздики.

И мы проходили сквозь город чужой,
Сквозь дымную песнь и полуночный зной, -
Одни под созвездием Змея,
Взглянуть друг на друга не смея.

То мог быть Стамбул или даже Багдад,
Но, увы! не Варшава, не Ленинград, -
И горькое это несходство
Душило, как воздух сиротства.

И чудилось: рядом шагают века,
И в бубен незримая била рука,
И звуки, как тайные знаки,
Пред нами кружились во мраке.

Мы были с тобою в таинственной мгле,
Как будто бы шли по ничейной земле,
Но месяц алмазной фелукой
Вдруг выплыл над встречей-разлукой...

И если вернется та ночь и к тебе
В твоей для меня непонятной судьбе,
Ты знай, что приснилась кому-то
Священная эта минута.

1959